Существует, возможно, несколько аспектов поведения детей с аутизмом, которые вызывают не меньше эмоций и непонимания, чем разрушительное поведение; к ним относятся агрессия по отношению к окружающим, пронзительные крики, членовредительство, непослушание и отказ подчиниться требованию что-то сделать, стремление убежать и т.п.

Разрушительное поведение характерно для большинства детей с ASD, по крайней мере, на некотором этапе их развития. То, что некоторые дети склонны к пассивности и послушанию, — правда, но эти качества не столь типичны, как склонность к разрушительному поведению в ответ на стресс и фрустрацию. Когда с этой фрустрацией не борются или борются неприемлемыми методами, естественным результатом становится агрессия. Агрессивное поведение кладет начало цепи событий, которые приводят к дальнейшим проблемам: к исключению из мероприятий, проводимых по месту жительства, к стрессам членов семьи и уменьшению возможностей терапевтического вмешательства по сравнению с теми, что существуют в нормальных условиях.

В школе и дома

По мере того как все больше и больше детей с разными формами аутизма оказываются в общеобразовательных школах, предназначенных для обычных детей, учителям приходится прикладывать значительно больше усилий для борьбы с проявлениями агрессии в классах. Но учителя хотят быть учителями, а не психотерапевтами. Они по праву считают, что школы должны давать образование, а не превращаться в лечебные центры. Количество знающих консультантов, способных помочь многим детям, которым поставлен диагноз «аутизм» и которые поступают в бесплатные средние школы, явно недостаточно. Учителя в классе предоставлены сами себе и в том, что касается руководства детьми и направления их развития, вынуждены полагаться на родителей, хотя родители часто считают, что учителя и школы должны сами уметь решать подобные проблемы. В конце концов, они же «эксперты».

Особенно трудно, когда агрессия проявляется только либо в школе, либо дома, потому что при этом всегда есть возможность взаимных упреков и обвинений. Весьма соблазнительно иметь дело с агрессией, не чувствуя своей вины за нее. Что касается Эрнста, то в школе он вел себя гораздо хуже, чем дома. Учителя объясняли это тем, что требуют от него «надлежащего» поведения, и настаивали, чтобы родители делали дома то же самое. Это обеспечит их действиям большую «согласованность» (любимое слово консультантов, имеющих смутное представление о детях с разными формами аутизма). В результате родители Эрнста испытывали не только стыд и унижение, но и чувство вины.

Порой ситуация диаметрально противоположна: некоторые дети с той или иной формой аутизма дома демонстрируют более разрушительное поведение, чем в школе. Это может быть реакцией на серьезный конфликт с братьями и сестрами, возникающий тогда, когда родители не могут повлиять на типичное неприятие другими детьми того факта, что к ребенку с аутизмом они относятся иначе, чем к ним. Не вдаваясь в подробности, скажем лишь, что когда другие браться и сестры чувствуют себя обделенными, потому что ребенку с аутизмом уделяют больше внимания и к нему относятся более снисходительно, необходимо сделать так, чтобы обычные дети поняли, почему для них и для ребенка с ASD существуют разные правила и почему больной ребенок в течение какого-то времени регулярно развлекается наедине с кем-то из родителей.

Однако значительно больше проблем создают ситуации, при которых школа столь структурирована и организована, что ребенок с аутизмом ведет себя в ее стенах надлежащим образом, а домой возвращается в таком стрессовом состоянии и с такой фрустрацией, что не в состоянии справиться с нормальными стрессами и нагрузками жизни в семье. В семнадцатилетнем возрасте Джейн была одержима куклами Барби. Когда она приходила из школы домой, то хотела лишь одного — снова и снова одевать своих кукол в одну и ту же одежду. Если одежды не хватало, она приходила в такое неистовство, что начинала кричать, визжать и швырять разные вещи об стенку. Чем труднее ей бывало в школе, тем активнее она настаивала на том, чтобы дома играть в куклы. Когда же школа начинала предъявлять менее высокие требования к ее знаниям и предоставляла ей немного свободного времени, домашним становилось гораздо легче с ней. Однако ее поведение в школе никогда не создавало никаких проблем! Склонность к разрушительному поведению проявлялась у Джейн только дома и напрямую зависела от академических требований в школе. Тщательно изучив школьную обстановку и оценив домашнюю реакцию на нее, мы смогли сформулировать эту гипотезу и подвергнуть ее систематической проверке. Когда мы заменили программу обучения Джейн на менее «академическую», направленную на формирование навыков, необходимых для повседневной жизни, приступы гнева, посещавшие ее дома, наконец пошли на убыль.

Но проблема разрушительного поведения не имеет простых решений и порой требуются такие экстраординарные меры, как медикаментозное лечение, физическое ограничение или несуровое наказание. Но один метод должен быть исключен полностью: борьба за власть между ребенком и взрослым (родителем или учителем). Перед лицом агрессии некоторые взрослые начинают больше ограничивать ребенка, лишают его вознаграждений, несильно наказывают его и критикуют, становятся нетерпеливыми. Ребенок это чувствует, и в ответ усугубляется агрессивное поведение. Возникает цепь событий, которая приводит к эскалации поведенческих трудностей; в результате взрослый начинает еще больше ограничивать ребенка, что в свою очередь приводит к еще более агрессивному поведению. Испытывающее взрослых поведение никогда нельзя рассматривать как «вызов», требующий усиления контроля. В этой борьбе за власть не может быть победителя, особенно когда в ней участвует ребенок с ASD, который не понимает, что если он немного уступит, взрослый сделает то же самое. Ребенок с аутизмом может не понимать, он может быть не в состоянии быстро сообразить, что его поведение влияет на взрослого. Ему может казаться, что нетерпение взрослого и его критический настрой безосновательны. Как реакция на действия взрослых, агрессивное поведение преимущественно возрастает потому, что дети с аутизмом не могут эффективно общаться вербально, или потому, что они интуитивно не понимают, почему другой человек не может разрешить им делать что-либо.

Реакция на поведение после свершившегося факта зачастую не работает; лишение социального внимания лишено той мотивационной ценности, какую оно имеет для обычных детей. В отличие от них, дети с той или иной формой аутизма никогда не бывают «трудными» из-за своей потребности во внимании: подобные желания, как правило, отсутствуют в их «эмоциональном словаре» именно потому, что их мир вращается вокруг другой оси, той, на которой социальные контакты не считаются самой большой ценностью.

Когда агрессия возрастает настолько, что выходит из-под контроля, временное исключение из школы или детского сада нередко становятся конечными результатами подобной борьбы между ребенком и учителем. Однако к такой мере можно прибегнуть только в том случае, если под угрозой оказывается безопасность либо самого ребенка с аутизмом, либо безопасность других детей, да и то на очень непродолжительный срок. В лучшем случае это предоставляет школе возможность немного остыть и перевести дух. Что же касается самого ребенка, то для него положительные результаты этого шага невелики, если вообще существуют. Временное исключение лишает его возможности находиться в обществе других детей в «нормальной» обстановке и извлекать из этого пользу для себя. Оно не работает и как сдерживающий фактор. Напротив, в реальной жизни оно благоприятствует деструктивному поведению, потому что дети понимают: если они будут плохо вести себя, их отправят домой, где они смогут играть в компьютерные игры или смотреть телевизор. Маленьким детям с аутизмом и с синдромом Аспергера очень полезно находиться в обществе нормально развивающихся детей: они получают возможность овладеть приемлемым социальными навыками и навыками общения в естественных условиях.

Общение со сверстниками

О том, что влияние ровесников благоприятно сказывается на детях с ASD, свидетельствуют результаты некоторых исследовании. В этих демонстрационных проектах обычные дети общаются с детьми с ASD под наблюдением психотерапевта, который обеспечивает развлекательный характер всех действий и возможности социального общения и коммуникации. Дети с аутизмом могут быть вовлечены во многие аспекты социальной игры, соответствующие уровню их развития и их навыкам общения. Даже пребывание в центре такой игры, как «Кольцо вокруг Рози», может научить ребенка с аутизмом радоваться возможности быть рядом с другими детьми вместо того, чтобы активно избегать их. В качестве дополнительной пользы подобное общение дает обычным детям еще большую возможность быть с одноклассниками, имеющими особые потребности, — опыт, который благоприятствует развитию таких чувств, как сопереживание и забота, и которого они лишаются, если ребенка с аутизмом удаляют из коллектива в тот момент, когда он начинает вести себя агрессивно.

Общение с ровесниками, приносящее пользу как обычным детям, так и детям с аутизмом, может проходить и дома. Особенно повезло в этом смысле тем детям с ASD, у которых есть младшие сестры, ибо сестры чрезвычайно склонны привлекать к своим играм и забавам старших братьев и сестер. Семьи, в которых много двоюродных братьев и сестер или которые живут там, где есть много детей, могут легко воспользоваться этими преимуществами и подталкивать своих детей с аутизмом к общению с ними. Чем больше у ребенка с аутизмом возникает социальных контактов, тем больше у него возможностей для приобретения социальных и коммуникативных навыков. Для развития таких навыков у некоторых детей с той или иной формой аутизма подобные действия оказались исключительно полезными. Тем детям с аутизмом, у которых еще нет необходимых для таких контактов базовых социальных навыков и навыков поддержания внимания, может понадобиться более активная терапия со взрослым «лицом к лицу», после чего они будут готовы к обучению в более естественных условиях.

Родители приходят к выводу, что методы, оправдывающие себя, когда речь идет об обычных детях — изоляция в детской комнате или продолжительные перерывы в играх, — с детьми, страдающими разными формами аутизма, не работают, точно так же, как временное исключение из детского коллектива обычно не подавляет агрессивного поведения детей с ASD. Без сомнения, перерывы в играх хороши для того, чтобы родители «перевели дух», и в этом качестве они, безусловно, заслуживают внимания, но родители не должны думать, что, поступая так, они учат ребенка с аутизмом «вести себя».

Некоторые дети с ASD учатся использовать агрессию в качестве способа, позволяющего избежать трудных ситуаций, и временно исключать их из детского коллектива или отправлять на «передышку» в детскую значит учить их тому, что они могут избежать этих трудностей. Если ребенок находит трудными определенные действия, которые нужно выполнять в классе — слушать, когда кто-то читает вслух книгу, сидеть в окружении других детей или решать арифметическую задачу, — ему может быть легче ударить кулаком помощницу учительницы, чем выполнить это действие.

В настоящее время проблема помощи детям с аутизмом в России и за рубежом отнесена к актуальным задачам образования. Это явление объясняется большим и все увеличивающимся количеством детей с расстройствами аутистического спектра, что зафиксировано во многих странах, и запросом психологов и педагогов на эффективные коррекционные технологии по сглаживанию дефекта развития.

Основной дефицитарной чертой при аутизме является избегание контактов (даже визуальных), отсутствие потребности в общении и чрезвычайно низкая социальная активность.

Психолого-педагогические технологии

Данные технологии пригодны для работы с детьми с нетяжелыми расстройства аутистического спектра , то есть для тех детей, для которых возможно включение в общение со сверстниками и взрослыми не ближайшего круга (не членами семьи).

Инклюзия

Одним из способов помощи, который обладает значительными ресурсами социализации, на сегодняшний день называется инклюзия в образовании, то есть объединение в массовой школе здоровых детей и детей с нарушениями развития. То есть можно сказать, что микросоциум класса и здоровые ученики признаются значимым «инструментом» в замысле, проектировании и организации помощи при расстройствах социальной сферы.

Опыт США и Канады: Программа «Круг друзей»

Целью этой программы являются вывод аутичного ребенка из зоны желаемого одиночества и организация его контактов с несколькими одноклассниками (2-4 человека).

Суть: небольшое число здоровых детей, участвующих в Программе, объясняется особенностями при аутизме – выраженный дискомфорт и возможно бурные психоэмоциональные реакции при необходимости одновременно взаимодействовать со многими людьми.

Включение в Программу здоровых детей происходит на основании их собственного желания и готовности оказывать помощь. Типично развивающиеся дети, составляющие «круг» , регулируют собственные действия в соответствии с поведением одноклассника – «центра круга», учатся идентифицировать его трудности и предлагают стратегии помощи.

Результаты:

В процессе Программы ребенок с аутизмом попадает в ситуации вынужденных контактов и внимания одноклассников, то есть происходит некоторое «выравнивание» его социальной сферы и выход из состояния замкнутости.

У здоровых детей происходит переориентация позиции: от восприятия сверстниками как аномального и резко от них отличающегося к пониманию его особенностей, трудностей и способов необходимой помощи, которая может оказываться детьми.

Роль педагога (учителя общеобразовательного класса) состоит в предупреждении излишнего внимания и давления отдельных здоровых учеников, участвующих в Программе, на «центр круга» – одноклассника с аутизмом. При исполнении учителем этой функции соблюдается баланс между помощью и свободой действий каждого ребенка; для здоровых учеников исключается тенденция к доминированию, которая сопровождается приоритетом собственной позиции и нечувствительностью к автономии другого.

Отечественный опыт: методика помощи детям с аутизмом И. А. Костина

В качестве организационных условий для методики выбираются уроки и учебные дисциплины, в которых ученик с аутизмом наиболее преуспевает.

Суть: учителем могут искусственно создаваться для «особого» ученика ситуации успеха и преимущества перед другими одноклассниками. При этих условиях здоровые ученики воспринимают одноклассника, предпочитающего изоляцию и нуждающегося в социальной помощи, как наиболее компетентного в данной области академических знаний и периодически могут обращаться к нему за консультацией.

Роль «консультанта» в лице ребенка с аутизмом позволяет расположить к нему одноклассников, спровоцировать у них потребность общения с ним, «консультант» вовлекается в обсуждение общих учебных вопросов и, таким образом, сокращается социальная дистанция, вызванная дефектами межличностной сферы.

Правила обучения

Относительно правил обучения детей с аутизмом существует проработанная траектория, которая показывает способы включения в класс с большим числом одноклассников и необходимостью принимать участие в общей учебной деятельности.

1 этап

Первоначально, после поступления в школу, допустимы индивидуальные занятия с педагогом-дефектологом, во время которых ученик усваивает учебную программу и получает коррекционную помощь.

2 этап

Далее, по мере адаптации к ситуации школьного обучения индивидуальные занятия с педагогом-дефектологом переносятся в пространство класса, где обучаются здоровые дети и проводит обучение учитель массовой школе.

3 этап

При следующей ступени адаптации – отсутствие стресса при пребывании в многочисленной группе – происходит постепенный переход от индивидуальных занятий к выполнению требований основного учителя и равноправному участию в общем, объединяющем всех детей класса образовательном процессе.

То есть можно отметить, что главной целью дефектологической сопроводительной работы специалисты в этой области называют постепенное расширение социального пространства ребенка, преодоление его позиции самоизоляции и уменьшение дискомфортного состояния при необходимости вступать в контакт с окружающими.

Вывод

Навыки общения, приобщение к социальной сфере и умение в ней действовать – критерии, которые свидетельствуют о продвижении детей с расстройствами аутистического спектра к состоянию адаптации в той мере, которая возможно при этой аномалии. Развитие даже минимальных коммуникативных умений гарантирует лучшую приспособленность ребенка к окружающему миру, возможность обучения и социализацию через диалог с другими людьми.

Тема:

«Сопровождение и обучение

ученика-аутиста в условиях общеобразовательной школы»

Стаж работы – 41 год

Учитель начальных классов

Хафизова Кульфара Мухтабаровна

КГУ «Средняя школа № 23»

Казахстан город Астана

Обучение аутичного ребёнка в школьной среде- это сложная педагогическая задача. Особенности восприятия такого ребёнка являются серьёзным препятствием при обучении в школе. Самая большая проблема- проблема общения со сверстниками, с окружающим социумом.

Может ли аутист обучаться в обычной школе?

Если ребёнок достаточно адаптирован и подготовлен к этому процессу. Насколько гибкими будут отношения учителя и одноклассников. Несмотря на инклюзию, к нему будут предъявляться те же требования, что и к остальным детям.

Самое ужасное – это изоляция от общества

Общение со сверстниками благотворно сказывается на умственном и эмоциональном развитии ребёнка. Даже в обычной школе учителя отмечают "великую силу коллектива".

Им нужен учитель, который знает, как быть твёрдым и мягким в общении одновременно.

Какие сложности ждут в работе?

Часто поведение не подвластно контролю ученику аутис; оно не является преднамеренным, злоумышленным, т.к. ребёнок не знает как реагировать подобающим образом. Определённые навыки и умения развития могут запаздывать или отсутствовать.

Эмоции порой таких учащихся захлёстывают (громко смеётся, производит различные движения руками) . Учитель и ученики должны быть готовы и относиться терпимо к своему однокласснику, зная его особенность.

Чему нужно научить одноклассников в общении с "особыми детьми"?

Доступно рассказать, что такое аутизм.

Приветствовать своего одноклассника с аутизмом.

Предлагать ему помощь, если у него что-то не получается.

Быть дружелюбными, хвалить его и подбадривать.

Спрашивать его о том, что он делает.

Создать атмосферу любви и терпимости в классе, а значит и в обществе. Быть толерантными.

Как организовать учебный процесс для аутичного ученика

Специально уделять ему внимание, громко хвалить или порицать не надо. Но никогда не забывать, проходя мимо показывать, что вы признаёте его присутствие и внимательно относитесь к его деятельности.

Проблемы:

Аутичный ученик с трудом переносит опыт из одной ситуации в другую.

Испытывают проблемы с использованием интуиции. Крайне тяжело обращают знания в умения.

Для таких детей важна возможность наблюдения и подражания.

Пересмотреть взгляд на письмо

Невероятные трудности испытывают аутичные ученики с письмом. Почерк у таких детей неаккуратный и неразборчивый. Отнеситесь к этому с пониманием ! Поощряйте любые попытки делать работы в письменном виде.

Ученик с аутизмом научится работать, если его включить в класс.

Он может видеть и слышать, как говорят и действуют его сверстники, одноклассники.

Социальные навыки он приобретёт, если будет наблюдать и учиться у других людей в социальных ситуациях.

Лучший способ научиться работать с учениками с аутизмом в инклюзивном классе – это включать его в класс.

Успех социализации ребенка с аутизмом во многом зависит от того, имеют ли он и его семья постоянную психологическую поддержку. В чем она должна заключаться, сейчас хорошо известно психологам и педагогам, многие годы эффективно работающим с такими детьми. Однако это - достаточно узкий круг специалистов, сосредоточенных в основном в больших городах, в учреждениях, ведущих экспериментальную работу, и их опыт, к сожалению, пока широко не используется практиками. Ребенок с аутизмом или, по крайней мере, с его чертами может появиться в любом детском сообществе. По современным данным, детский аутизм и сходные с ним сложности психического и социального развития проявляются примерно у 20 из десяти тысяч детей.
Одной из причин медленного освоения психологической практикой уже существующих наработок в этой области является недостаточное нормативно-правовое обеспечение их использования. Индивидуальную поддержку, в которой нуждается ребенок с аутизмом, трудно вместить в установленные каноны работы психолога, она, безусловно, выходит за их рамки. Поэтому судьба такого ребенка очень часто зависит от человеческих качеств окружающих его людей, от их доброжелательности, готовности взять на себя лишнюю заботу.
Период школьного обучения особенно важен для таких детей и их близких. Поступлению в школу часто предшествуют годы усилий семьи и специалистов по возвращению ребенка в нормальное русло жизни. Конечно, и в начале коррекционной работы, и позже с такими детьми в основном нужно работать индивидуально. Однако при появлении хотя бы малейшей возможности нужно создавать условия, которые позволят им общаться с другими детьми и следовать нормальным образцам поведения.
Опыт показывает, что аутичный ребенок постоянно нуждается в стимуляции для перехода к более сложным отношениям с миром и с людьми. Ее нельзя организовать искусственно, но можно получить в обычной нормальной жизни, которая постоянно и естественно заставляет детей «собираться» и решать новые задачи.
Таким образом, выход в достаточно сложные социальные условия школы, в среду обычных детей - это большая победа такого ребенка и открытие для него новых возможностей развития. Школа дает ему не только знания и навыки, но, прежде всего, шанс научиться жить вместе с другими людьми. Поэтому для таких детей крайне важно удержаться в школе и не остаться в стенах дома, перейдя на индивидуальное обучение.
Сделать это, не имея «своего человека» в школе - ходатая, заступника, профессионально понимающего проблему и объясняющего ее другим специалистам, раскрывающего потенциальные способности ребенка, практически невозможно.
Аутизм не связан напрямую с интеллектуальными возможностями человека, поэтому он может осложнять жизнь как детей с задержкой развития, так и самых блестящих и одаренных учеников. Опыт показывает, что все они, даже самые умные, нуждаются не только в заступничестве и в терпении, но и в направленной психологической помощи. Она реализуется:

В продуманной организации школьной жизни детей;
- в поддержке учителя;
- в индивидуальной работе, стимулирующей социальное, эмоциональное и личностное развитие детей;
- в поддержке их семей и координации взаимодействия родителей со специалистами;
- в помощи соученикам в понимании и принятии их особого одноклассника.

Надо сказать, что если такую помощь удается наладить, то начинают активно развиваться не только те дети, чьи блестящие интеллектуальные способности сразу бросаются в глаза. Выясняется, что тормозимость и застенчивость других, внешне менее ярких детей скрывает не менее интересные индивидуальности. Задним числом психолог понимает, что они с самого начала чувствовали и знали гораздо больше, чем могли выразить.
Для тех, кто уже пытается помочь аутичному ребенку, обучающемуся в обычной школе, или хочет попробовать это сделать, мы представляем наш опыт психологического консультирования в Институте коррекционной педагогики РАО, а также опыт психологической и педагогической работы с такими детьми в московской школе-лаборатории № 196.
Мы не будем давать здесь общих сведений об аутизме, об этом можно узнать из специальной литературы, не будем также конструировать желаемую идеальную ситуацию обучения ребенка с аутизмом в школе. Рассмотрим как можно более конкретно, что мы можем сделать для ребенка с аутизмом, который, возможно, уже обучается в вашей школе.

ОСНОВНЫЕ УСЛОВИЯ ОБУЧЕНИЯ РЕБЕНКА С АУТИЗМОМ В ШКОЛЕ

Ребенку с аутизмом в школе в основном требуется все то же, что и обычным детям.
Ему будет легче адаптироваться, особенно в начале обучения, если в классе царит благожелательная и спокойная атмосфера: большинство срывов в поведении возникает на фоне общей напряженности, конфликтов взрослых с другими учениками.
Для него важны доброжелательность и симпатия, которые позволяют довериться и привязаться к своему учителю. Когда такой ребенок поступает в школу, то, как правило, он уже хочет быть школьником, стремится к детям и готов полюбить своего учителя.
Он очень нуждается в эмоциональном контакте, мнение об отсутствии у него потребности в общении не подтверждает ни один практический психолог, работающий с таким ребенком. Известно, что сложившиеся отношения с учителем являются для этих детей мощным стимулом не только в обучении, но и в эмоциональном и социальном развитии.
Так же как и другим, хотя, возможно, и в большей степени, ему нужна четкая и подробно разработанная организация жизни в школе, на уроке, на перемене. Такая организация позволяет ему осознать порядок происходящего и использовать сложившиеся ритуалы в своем поведении. Внезапное нарушение порядка для ребенка с аутизмом всегда некомфортно, даже если это отмена сложной контрольной или неожиданная интересная экскурсия.
Бережное отношение к уже сложившимся формам взаимодействия не означает, что мы желаем их жесткой фиксации. Доказано, что ребенку можно помочь стать более гибким, не разрушая, а постепенно усложняя и развивая усвоенный им порядок взаимодействия, вводя в него все больше возможных вариаций.
Педагог и психолог должны своевременно оказывать ребенку дополнительную индивидуальную помощь. Она необходима для определения подходящего ребенку режима освоения учебных навыков. Трудности могут и не появиться (часть детей уже при поступлении в школу владеют навыками чтения, письма, счета), но если появляются, то обычно связаны с прошлыми неудачными попытками обучения, с излишним нажимом, с нетерпеливостью родителей или учителей. Первой предпосылкой преодоления этих трудностей является опыт успешности, который мы должны дать ребенку.
Большинству таких детей потребуется помощь психолога в развитии представлений о себе и об окружающем, в понимании других людей, в овладении навыками коммуникации и взаимодействия, в преодолении бытовой неприспособленности и социальной наивности.
Такие дети часто могут схватывать на лету достаточно сложную информацию (весь класс, например, может списывать у ребенка упражнения по иностранному языку), но нуждаются в дополнительной помощи, для того чтобы уразуметь самые обыденные вещи, то, что обычные дети усваивают сами в достаточно раннем возрасте. Характерно, что в этом случае поддержка консультанта «со стороны» может быть менее эффективной, чем помощь школьного психолога. Дети могут затрудняться в переносе знаний и навыков из ситуации специальных занятий в естественную среду. Поэтому помощь ребенку в овладении социальными навыками, оказываемая «по ходу дела», в процессе обычной школьной жизни, именно тогда, когда это актуально, наиболее ему полезна.
И, конечно, полноценная психологическая помощь ребенку не может осуществиться вне обстановки взаимного доверия специалистов и близких ребенка и их тесного взаимодействия. С родителями достичь такого доверия может быть не просто, поскольку они уже прошли определенный путь взаимоотношений со специалистами. Родители часто справедливо подозревают, что психолог может вывести ребенка на индивидуальное обучение.
Мы знаем случаи, когда дети успешно овладевали школьной программой, побеждали на разнообразных детских олимпиадах и потом обучались в институте. Однако, прежде всего, рассмотрим пристально возможные трудности ребенка с аутизмом, характерные для разных периодов его школьной жизни. Нам важно сейчас выделить именно их, чтобы знать, как их предотвращать.

ОРГАНИЗАЦИЯ ОБУЧЕНИЯ

Как уже говорилось, к школьному возрасту многие дети с аутизмом хотят быть учениками и идти в школу. Как правило, они даже имеют некоторые школьные навыки: почти все знают буквы и цифры, порядковый счет, умеют читать, реже - писать и считать. Многие имеют хороший словарный запас и обширные знания в области своих увлечений, поэтому часто производят вполне благополучное впечатление при предварительном знакомстве. Практически все они имеют опыт индивидуального обучения и уже неплохо организуются на индивидуальных занятиях, тем не менее их обучение в школе, в группе детей, сначала может складываться не очень гладко.
Чтобы не отбить у коллег желание работать с такими детьми, скажем сразу, что при проявлении терпения и понимания почти все описанные ниже трудности значительно сглаживаются уже в течение первого полугодия. Справиться с ними можно, только дав ребенку реальный опыт обучения вместе с другими детьми: другого пути нет, никакая индивидуальная работа не может заменить подобный опыт.
Постараемся кратко перечислить, с чем на первых порах может столкнуться учитель. Такой ребенок, например, может вести себя как совсем маленький - с трудом сидеть некоторое время за партой, вставать, ходить по классу во время урока, играть во что-то свое. Но здесь учитель обычно все-таки справляется: с подобными «незрелыми» детьми он наверняка уже имел дело и постепенно усаживал их за работу.
Другие особенности могут быть более специфическими. Так, ребенок может как будто не обращать внимания на речевые обращения или показ учителя, может не выполнять инструкции: просто как бы не слышать и не видеть его. Однако это не вполне так: ребенок воспринимает происходящее, но не всегда может сразу сконцентрироваться и отреагировать. Часто он хотя и с запозданием, но все-таки выполняет требование и отвечает на заданный вопрос. Иногда учитель специально, чтобы стимулировать ребенка к ответу, обращается к другому ученику и таким образом все-таки втягивает его во взаимодействие.
Задания ребенок может выполнять сначала медленно и неловко, как будто нехотя. Он может сидеть за партой, расслабленно развалившись и рассеянно глядя в сторону. Но это не самое главное: важно, чтобы он постепенно начинал все более стабильно работать на уроке.
Не стоит стремиться как можно скорее привести такого ребенка в порядок, заставить его вести себя на уроке абсолютно правильно. Наша торопливость в данном случае даст обратный результат: в напряженной ситуации он может больше пугаться, замолкать, уходить в себя и совсем переставать соображать или, наоборот, активно протестовать, шуметь и отказываться от работы. Ребенок также может начать искать отдых и защиту в привычной стереотипной активности. Надо помнить, что перевозбуждение, внешне немотивированный смех или плач ребенка, как правило, связаны с его перегруженностью впечатлениями.
Учитель, для того чтобы терпеливо дозировать нагрузку на ребенка, нуждается в постоянной поддержке психолога, в совместном анализе возникающих проблем, дающем понимание, что стоит за неправильным поведением ребенка.

Дети с аутизмом характеризуются значительной психической незрелостью, утомляемостью, пресыщаемостью, особой возбудимостью, зависимостью даже от легкого физического недомогания или сезонных колебаний погоды и требуют бережного к себе отношения. С возрастом они становятся, как правило, более выносливыми.
В начале обучения все эти трудности многократно усугубляются: все необычное, как известно, является для этих детей очень сильным стрессовым фактором. В этой новизне самым острым переживанием для такого ребенка является общество других детей. Поэтому, даже если его поведение вполне адекватно дома и на индивидуальных занятиях, в классе он может легко возбуждаться, приходить в восторг от шалостей одноклассников, хохотать, когда все уже успокоились и пытаться повторять их «шутки». И хотя это, безусловно, осложняет жизнь класса, важно помнить, что наш ребенок только начинает подражать детям, это его первые опыты быть «как все» и, если он не пройдет их, трудно ждать, что он начнет следовать правильным образцам поведения.
Понятно, что при всем при этом надо сохранить нормальные условия обучения для других, обычных детей. Здесь психолог может помочь, организуя процесс постепенного подключения ребенка к общим занятиям, сначала к тем урокам, к которым он уже подготовлен индивидуально. В идеале, конечно, введение такого ребенка в класс пройдет более гладко, если временно на уроке будет присутствовать ассистент, помогающий ребенку организовать себя. Присутствие на уроке родителей в этом случае надо использовать очень осторожно, потому что как раз близкие часто слишком стараются навести порядок, и их напряжение передается ребенку. Иногда роль ассистента с удовольствием выполняет ближайший сосед (чаще соседка) ребенка по классу, и эту ситуацию, как нам кажется, можно успешно использовать.
Привыкание - не единственная причина того, что поведение таких детей постепенно становится все более нормальным. Самым важным является то, что они постепенно усваивают стереотип урока и следование этому стереотипу начинает охранять их от поведенческих срывов.
Известно, как такие дети дорожат освоенным порядком. И задача психолога - помочь учителю осознать важность четкой функциональной организации пространства класса, создания ритуала общения с учениками, воспроизводимого порядка урока. Такая уютная, предсказуемая организация жизни удобна и другим детям. В сущности, от учителя не требуется ничего специфического - только нормальная организация жизни класса и обучения, в котором даже введение нового материала подготовлено и ожидаемо.
Продуманный порядок, по возможности исключающий невольные провокации, убережет даже незрелого ребенка от импульсивных действий. Если мы знаем, что ребенок может слишком сосредотачиваться на перелистывании страниц или складывании конструктора, то не оставим книги и игрушки в открытом доступе; если знаем, что ребенка могут привлечь игры с водой, то не посадим его рядом с раковиной. Конечно, подобная организация осуществляется на уровне здравого смысла, но ведь и это часто не делается нами, а в срывах мы виним ребенка, который не может удержаться от импульсивного действия. Помните, как Буратино хватает крысу Шушару за хвост: тянулся рядом, ну нельзя же было его не схватить - он сейчас же и схватил.
Как мы уже упоминали, в начале обучения учителю может показаться, что ребенок, время от времени выпадающий из ситуации, плохо воспринимает происходящее. Однако, как ни странно, часто выясняется, что, несмотря на рассеянность или возбуждение, он усваивает на уроке материал и может дома воспроизвести все то, чем занимались в классе, даже то, на что, казалось бы, совсем не обращал внимания.
Ребенок дома может с удовольствием выполнять задания, на которые не реагировал на уроке, и делать это потрясающе усидчиво. Не один раз родители рассказывали, что дети дома не только точно проигрывают ход урока, но и заводят тетради на всех учеников класса и делают за всех домашнюю работу.
С самого начала посещение школы может стать основным смыслом жизни ребенка. Но это проявляется дома, а в школе из-за его неорганизованности, неумения владеть собой учитель часто не может оценить степень заинтересованности ребенка в учебе. Если учитель будет знать, что происходит с ребенком дома, то поймет, что его терпение и усилия не напрасны.
Педагоги и психологи должны также помнить о повышенной чувствительности, ранимости, возможно, брезгливости такого ребенка. На уроке труда дети могут отказываться работать с красками, с клеем, для них может быть неприятным посещение столовой и туалета.
Если мы это учтем и будем дозировать «трудные» впечатления, находя адекватную замену неприемлемому, то сможем предотвратить возможные срывы, проявления страха, возникновение и фиксацию негативизма. О том, что для ребенка может быть неприятно, что может его травмировать, хорошо бы узнать заранее у родителей и обсудить с учителем. В то же время опыт показывает, что все-таки не стоит воспринимать возможные трудности как неизбежные. Нужно быть к ним готовыми и использовать запасной вариант. Так мы поможем ребенку преодолеть дискомфорт и стать «как все». Часто он готов сделать в школе, вместе со всеми, то, на что никогда не решился бы дома. Так, например, в детском учреждении обычно преодолевается избирательность ребенка в еде.
Часто страхи и негативизм ребенка связаны с предыдущими неудачами и слишком большим нажимом взрослых в обучении. Он может, например, категорически отказываться брать в руки ручку, моментально тупеть, переставать слышать и видеть учителя при словах «давай посчитаем». В этом случае напряжение ребенка постепенно уходит, если мы сами остаемся спокойны и предлагаем ему адекватную помощь, позволяющую ощутить себя успешным. Например, сначала можно при письме поддерживать его руку, а затем постепенно уменьшать помощь. Иногда важно сначала создать для ребенка впечатление, что он справляется с заданием, а затем, уже на фоне этого «успеха», начинать действительную отработку навыка.
При организации урока важно также помнить, что тормозимость, неуверенность ребенка делают для него крайне трудной ситуацию самостоятельного выбора или принятия решения. Необходимость ответить на простой вопрос (что ты хочешь? что будешь делать?) заставляет его испытывать дискомфорт, часто он говорит что-то наугад, чтобы просто выйти из неприятной напряженной ситуации.
Для развития у ребенка возможности выбора и принятия решения необходима специальная психологическая работа, и сначала она идет по пути формирования ритуала взаимодействия, включения в его осуществление все более разнообразных, но предсказуемых и прожитых ребенком альтернатив.
Трудности самостоятельного выбора могут сохраняться у таких детей надолго, поэтому даже в старшем возрасте использование тестов на уроке должно специально оговариваться с психологом. Без индивидуальной психологической подготовки представленные варианты возможных ответов не облегчают им ответ, не становятся для них подсказкой, как это бывает с обычными детьми, наоборот, часто дезориентируют.
В связи с огромной неуверенностью ребенка в себе рискованно, по крайней мере в начале обучения, пытаться стимулировать его, предлагая новое, «очень трудное», «самое трудное» задание. То, что у обычного ребенка естественно вызывает азарт и стремление испытать себя, у аутичного часто провоцирует панический отказ. Для того чтобы он научился рисковать, принимать трудности, конструктивно воспринимать неудачи, необходима специальная психологическая работа, в которой ребенок прежде всего должен накопить значительный опыт успешности.
В процессе этой работы неизбежно наступает момент, когда и он начинает стремиться к преодолению различных трудностей, но делает это сначала крайне негибко, как маленький ребенок, демонстрируя и чудовищный уровень притязаний, и катастрофические реакции на неудачи.
Дети с трудом переносят свои «провалы», и, чтобы не множить дезорганизующий отрицательный опыт, нужно сглаживать эти неприятные впечатления. Характерно, что более эффективно здесь будет не утешать и успокаивать ребенка, потому что это может только концентрировать его на переживании неудачи, а положительно характеризовать процесс обучения, находя в действиях ученика все новые признаки продвижения вперед. Именно это может стимулировать ребенка продолжать делать усилия, научить его выстраивать перспективу в наращивании сложностей задания, конструктивно воспринимать возникшую трудность: не как полное поражение, а как отдельный рабочий момент в успешном продвижении к результату.
Стереотип урока помогает справиться и с появляющейся у таких детей в определенный момент их развития эгоцентричностью, в норме характеризующей более ранние этапы детства. Они могут стремиться удержать на себе внимание учителя (постоянно отвечать, выходить к доске) и горько обижаются, если их игнорируют. Иногда может обостренно проявляться желание быть самым успешным, самым умным. Возможны ревность, гнев, даже агрессия и самоагрессия в случае, когда учитель хвалит другого ученика. В этом случае установленный порядок взаимодействия, привычная очередь в ответах, которую признает и ценит ребенок, тоже поможет всем выйти из затруднения.
Похвала же является вообще не очень надежным регулятором поведения такого ребенка на уроке. Обычно, поступившие в школу дети с аутизмом уже правильно реагируют на положительную оценку взрослого, и она адекватно работает на индивидуальном занятии. На уроке же похвала сначала может и дезорганизовать такого ребенка. То есть, конечно, он должен ощущать себя гарантированно успешным, но хорошая оценка не должна даваться учителем слишком эмоционально, что может перевозбудить ребенка. Скорее, она тоже должна быть спокойно ожидаемой ребенком: конечно, всем известно, что он хороший ученик.

Ольга НИКОЛЬСКАЯ,
доктор психологических наук,
Институт коррекционной педагогики РАО
Татьяна ФОМИНА,
учитель школы-лаборатории № 196
Светлана ЦЫПОТАН,
учитель школы-лаборатории № 196,
г. Москва